Троянская война. Ифигения Миф об ифигении краткое

Когда греки собирались в поход на Т рою, они долгое время не могли отплыть от берега - дул сильный встречный ветер. Жрецы сообщили им, что на них разгневалаь богиня охоты Артемида за то, что они убили ее священную лань. За это она потребовала принести ей человеческую жертву. На заклинание была обречена дочь фиванского царя Агамемнона Ифигения. В последний момент, когда над девушкой занесли нож, богиня сжалилась над несчастной и на жертвенном камне вместо нее оказалась … лань. Ифигению же богиня перенесла в страну тавров, которые поклонялись богине Артемиде, именуя ее Девой. Артемида сделала девушку жрицей в таврском храме. Ее обязанностью было приносить в жертву греческих моряков, захваченных таврами в плен.

Так прошло много лет. Целое десятилетие длилась Троянская война, закончившаяся победой греков. Вернувшийся домой царь Агаменон был убит своей женой Клитемнестрой, которая не любила его.

Единственному сыну Агамемнона - Оресту - пришлось бежать в соседний город, где он воспитывался в доме правителя. С его сыном Пилатом они стали близкими друзьями и побратимами.

Когда Оресту исполнилось 18 лет,бог Апполон повелел ему отомстить за отца, угрожая, что нашлет на юношу безумие, если тот откажется.

Орест выполнил волю Апполона - вероломная Клитемнестра и ее любовник и сообщник Эгисф пали от рук юного мстителя. Страшные змееволосые богини возмездия Эринии погнались за юношей. Чтобы спасти его Апполон решил отправить Ореста подальше от Греции - совершить подвиг и снискать себе славу.

Бог повелел юноше отправиться в Тавриду и выкрасть из храма Девы чудодейственную статую богини.

Друг и побратим Ореста Пилат отправился вместе с ним в опасное путешествие…

Спрятав судно у прибрежных скал, два юноши ступили на землю тавров. Прокравшись к храму Девы, к которому вела широкая, в 40 ступеней лестница, а вокруг торчали на кольях головы чужеземцев принесенных в жертву, Орест и Пилат решили ждать ночи. Но на них случайно наткнулись местные пастухи, и после долгой борьбы, связали их и привели к царю тавров Фоапту. Решение царя было однозначным - чужеземцам окажут великую честь, принеся их в жертву богине.

Утром связанных юношей привели в храм и подвели к алтарю, где их с мечом в руках уже ожидала жрица -Ифигения. Услышав, что они эллины, девушка поинтересовалась, кто они такие. Представьте себе ее чувства, когда она узнала, что перед ней ее родной брат со своим побратимом. После жарких объятий Ифигения, рискуя своей жизнью, решила спасти их. Она объявила царю, что статуя богини осквернена, и ее, а также обе приведенные на заклание жертвы необходимо омыть в море и совершить над ними очистительный обряд. Набожный Фоапт согласился на это.

Когда слуги царя принесли статую на берег и привели связанных пленников, Ифигения велела им удалиться, дабы не видели они таинства обряда, и когда стражники ушли с поля зрения, освободила Ореста и Пилата, и взошла вместе с ними и священной статуей на спрятанную греческую галеру. Гребцы немедленно вывели судно в открытое море. Когда тавры, удивленные, что так долго совершается обряд, вернулись на берег, они в ярости увидели удалявшийся корабль.

Однако судьба принесла Оресту и его спутникам еще одно испытание - страшная буря опять прибила корабль к таврскому берегу. И не сдобровать бы грекам, если бы не пришедшая им на помощь богиня Афина. Богиня явилась к царю Фоапту и потребовала, чтобы тот немедленно отпустил греков вместе со статуей богини. Богиня была настолько могущественна, что царь не решился ей прекословить.

Так Ифигения вернулась на родную землю и свала жрицей храма Артемиды возле города Афины. Орест воцарился на отцовский престол, а Пилат женился на сестре Ореста и Ифигении прекрасной Электре.

Ифигения, греч. - дочь и Клитеместры.

Стала трагической героиней подлинно классического масштаба - но не по собственной воле, а «по злополучному жребию судьбы». Когда объединенные ахейские войска, возглавляемые Агамемноном, застряли со всем своим флотом в беотийской гавани Авлиде из-за отсутствия попутного ветра, прорицатель Калхант объявил: безветрие наслала богиня за то, что Агамемнон убил ее священную лань. Чтобы умилостивить разгневанную богиню, Агамемнон должен принести ей в жертву свою дочь Ифигению. Сначала Агамемнон и слышать об этом не хотел, но чувство долга и ответственности перед войском, которое он возглавил, заставило его подчиниться. Посланный им гонец сообщил Ифигении, что она должна немедленно прибыть в Авлиду, так как на ней хочет жениться сам . Счастливая и гордая, что на нее пал выбор прославленного героя, Ифигения прибыла из Микен в сопровождении матери и брата Ореста. Но в Авлиде она узнала, что вместо свадьбы ее ждет смерть на жертвенном алтаре.

Естественно, Ифигения не хотела умирать. Она была молода и красива, к тому же в ней проснулась любовь к Ахиллу, который выступил против принесения ее в жертву. Клитеместра, как и подобает матери, тоже защищала ее изо всех сил. Агамемнон охотно взял бы назад свое решение, но в данном случае он не мог воспользоваться своим авторитетом главнокомандующего. В сражении его слово было законом, но, пока не начались военные действия, он вынужден был подчиниться воле войска, а войско требовало жертвы. Наконец, спор в ахейском лагере и в душе Агамемнона, главнокомандующего и отца, разрешила сама Ифигения. Ради успеха общего дела она согласилась добровольно отдать свою жизнь.

Когда Ифигения приблизилась к жертвеннику, воцарилась гробовая тишина: героизм девушки тронул сердца воинов. Жрец Калхант призвал Артемиду принять жертву и даровать ахейцам счастливое плавание и победу над Троей. Он занес над Ифигенией нож - и тут случилось чудо. Едва острие ножа коснулось тела девушки, как Ифигения исчезла, а нож Калханта пронзил вместо нее лань, положенную на жертвенник Артемидой. Богиня похитила Ифигению, унесла в далекую Тавриду (нынешний Крым) и сделала жрицей своего храма. Там Ифигения должна была перед священной статуей Артемиды принести в жертву любого чужеземца, которого привел бы к ней царь тавров Фоант, большой почитатель Артемиды. Семнадцать долгих лет служила Ифигения тавридской Артемиде, все время боясь, что ей придется вонзить нож в такую же несчастную жертву, какой была она сама в Авлиде.

Все эти годы Ифигения ничего не знала о своей родине, о родных и близких. Она не знала, что Троя пала после десятилетней осады, что ее отец вернулся в Микены победителем, но пал жертвой заговора, в котором участвовала его жена Клитеместра, что ее брат Орест наказал убийц, а затем по совету Аполлона отправился в Тавриду, чтобы очиститься от пролитой крови матери.

Орест, сопровождаемый своим двоюродным братом Пиладом, добрался до Тавриды и проник в храм Артемиды, но был схвачен воинами Фоанта, так же как и Пилад. Ифигения, которая должна была принести их в жертву Артемиде, стала искать пути, как бы ей уклониться от выполнения своей мрачной обязанности. Для начала она сообщила Фоанту, что богиня требует принести в жертву лишь одного чужеземца. Пилад проявил себя как подлинный друг, добровольно предложив свою жизнь, если Ифигения даст свободу Оресту. Но его жертва не понадобилась. Узнав, что пленные - ее земляки, Ифигения стала выспрашивать их о Микенах и вскоре узнала, что Орест - ее родной брат, а Пилад - двоюродный. Тогда Ифигения решила спасти их, а заодно и самой спастись, бежав с Тавриды.

Иллюстрация «Ифигения в Тавриде», рисунок А. Кауфманна

Свое решение Ифигения искусно претворила в дело. Она убедила царя Фоанта, что перед жертвоприношением статую Артемиды и обоих чужеземцев необходимо очистить в морской воде. Царь согласился, но в качестве почетного караула выделил отряд воинов. Придя к скале, под которой бросил якорь корабль Ореста, Ифигения велела воинам удалиться, так как никому не дозволено видеть таинство очищения. Как только воины удалились, Ифигения развязала братьев и поднялась на корабль, унося с собой статую Артемиды. Гребцы налегли на весла, но вскоре внезапная буря вернула корабль к берегу. И все же беглецам удалось избегнуть мести царя тавров благодаря вмешательству Афины, велевшей Фоанту отпустить их.

Возвращение из Тавриды не принесло Ифигении свободы - она по-прежнему оставалась служительницей Артемиды. Правда, богиня позволила ей сменить далекую чужбину на родные края и отказалась от человеческих жертв. Ифигения стала жрицей в новом храме Артемиды на берегу Аттики, в Бравроне. Там она жила, так и не познав семейного тепла, пока смерть не прервала ее безрадостную жизнь.

Ифигения относится к наиболее значительным образам греческих мифов и до сих пор не сходит со сцены: она главная героиня трагедий Еврипида «Ифигения в Тавриде» и «Ифигения в Авлиде» (примерно 415 - 414 и 408 - 406 до н. э.), «Ифигения в Авлиде» Расина (1674), «Ифигения в Тавриде» Гёте (1787) и - сравнительно недавно - «Ифигении Таврийской» Селахатина Бату (1942). В не меньшей мере судьба Ифигении привлекала и композиторов: после Кайзера (1699), Кампры (1704), Скарлатти (1713), Винчи (1725), Порпоры (1735), Грауна (1748), Иоммелли (1751), Траэтты (1763) и других миф о Ифигении использовал Глюк в «Ифигении в Авлиде» (1774) и «Ифигении в Тавриде» (1779). Пока последним в этом ряду является Р. Штраус (либретто Г. фон Гофмансталя).

На иллюстрации: картина В.Серова «Ифигения в Тавриде», 1893 год.

Ифигения изображена на многочисленных античных вазах, на Помпейских фресках, на ряде рельефов. Из произведений современных художников прежде всего заслуживают внимания «Жертвоприношение Ифигении» Тьеполо (ок. 1717), «Ифигения» Фейербаха (1862), «Жертвоприношение Ифигении» Романелли (ок. 1660 г.) и одноименная картина Корнелиуса (сер. 19 в.) в Моравской галерее в Брно.

В аттическом Вравроне (былом Бравроне) сохранились остатки обширного святилища Артемиды, одного из древнейших в Греции. Согласно традиции, в пещере поблизости от храма находилась «гробница Ифигении».

P.S. Хочется добавить, что нетрудно заметить - для древних греков человеческие жертвы не были чем-то необычным. Также обратите внимание на схожесть легенды об Ифигении с библейским мифом об Аврааме и его сыне (а также исламским Ибрагимом).

По всей Греции разошлись вестники, созывавшие добровольцев на войну с Троей. Пелею, царю мирмидонян во Фтии, а по другим мифам, его жене, морской нимфе Фетиде, было поведано, что их сын АХИЛЛ падет под стенами Трои. Желая спасти сына, царь отправил его на остров Скирос, переодев в девичье платье. Там Ахилл рос вместе с дочерьми царя Ликомеда под псевдонимом Пирра ("горящая") по цвету рыжих волос. Одна из дочерей царя, Дейдамия стала возлюбленной Ахилла. От этого союза родился Пирр, впоследствии получивший имя Неоптолем и ставший участником Троянской войны после смерти отца.

Жан-Батист Реньо
"Кентавр Хирон обучает юного Ахилла стрельбе из лука"

Николя Пуссен
"Ахилл и дочери Ликомеда"

Ахилл, однако, не смог уйти от своей судьбы. ОДИССЕЙ , которому было известно пророчество Калханта о том, что Троя не может быть взята без юного Ахилла, отправился на его розыски и объявился при дворе Ликомеда под видом купца. Разложив перед царевнами женские украшения, он положил рядом копье и щит. Ахилл, называвшийся тогда Пиррой, естественно заинтересовался последними, чем и обнаружил свою мужскую природу. По одному из вариантов: Одиссей ложно издал боевой клич, и царевны в страхе убежали, лишь Ахилл, схватив оружие, бросился навстречу "врагу". Таким образом, Ахилл не смог более укрываться, а Пелей и Фетида были вынуждены отпустить своего сына на войну.

Николя Пуссен
"Поиски Ахилла на Скиросе"

Греческие герои собрались в Аргосе, в царстве АГАМЕМНОНА , командовавшего войском. Их корабли бросили якоря у Авлиды, но отплытие стало невозможным из-за отсутствия попутного ветра. Тогда греки обратились к прорецателю КАЛХАНТУ , который заявил им, что богиня АРТЕМИДА давно рассержена на Агамемнона.

Лукас Кранах Старший
"Артемида"

Лукас Кранах Старший
"Аполлон и Артемида"

Франсуа Буше
"Купание Дианы (Артемиды)"

По ряду источников, богиня рассердилась на героя, убившего оленя, священное животное Артемиды, по другим - что Агамемнон хвастался своей охотничьей удалью, якобы преваосходящей удаль самой Артемиды, иные мифы рассказывали, что Атрей, отрец Агамемнона, однажды не принес в жертву Артемиде золотого овна и, как это считалось в античности, преступление отца пало на его сына.

Джованни Баттиста Тьеполо
фреска "Агамемнон"

В любом случае, выход, согласно Калханту, был один - отдать в жертву Артемиде дочь Агамемнона ИФИГЕНИЮ . Аргосский царь не мог спасти дочь, поскольку на жертвоприношении настаивали все его соратники, особенно - Одиссей и Менелай.

Царевна в это время находилась в столичном Аргосе вместе с матерью Клитемнестрой. Владыка Аргоса, под предлогом обручения девушки с Ахиллом, вызвал ее из дома и принес в жертву богине Артемиде.

"Принесение в жертву Ифигении"
(фреска в Помпеях)

Джованни-Баттиста Тьеполо
фреска "Жертвоприношение Ифигении"

Франсуа Перрье
"Жертвоприношение Ифигении"

Однако по другим мифам, Артемида сжалилась над обреченной девушкой и заменила ее на жертвеннике ланью. Затем она унесла Ифигению в Тавриду, сделав ее там своей жрицей.

Продолжение следует.

Сергей Воробьев.

Миф об Ифигении, сложившийся в Древней Греции на протяжении VII-VI веков до н. э., еще в древние времена был широко распространен за ее пределами. Геродот сообщает о существовании у скифов культа богини Девы - местная параллель греческой Артемиды, - которой тавры приносили в жертву потерпевших кораблекрушение и всех эллинов, кого захватят в открытом море".
Миф положен в основу произведений многих древнегреческих авторов. Наиболее известное из них - трагедия Еврипида "Ифигения в Тавриде".
Легендарный храм Девы (Дианы) в Тавриде стоял где-то на Южном берегу - на Аю-Даге, или на мысе Фиолент, что у Балаклавы, или на скале Ифигения - в Крыму много романтических, овеянных мифами, мест.

А к западу от скалы Святого Явления находятся две остроконечные скалы - Орест и Пилад. Они названы так в память об этом известном древнегреческом мифе.

Предлагаемая легенда излагается по трагедии Еврипида.

Когда предводитель греческих войск в Троянской войне Агамемнон во главе флота отплыл к Трое, чтобы освободить прекрасную Елену, жену своего младшего брата спартанского царя Менелая, похищенную троянским царевичем Парисом, его флот не мог выйти в море из гавани Авлиды, так как не стало попутного ветра. Это Артемида, богиня охоты, покровительница зверей, разгневанная тем, что Агамемнон убил ее священную лань, задержала флот в гавани, наслав безветрие. Напрасно ждали греки попутного ветра. Среди воинов начались болезни, росло недовольство.
Наконец жрец, прорицатель Калхант, узнававший волю богов, объявил:
- Богиня Артемида смилостивится лишь тогда, когда Агамемнон принесет ей в жертву свою дочь Ифигению.
Уступая настойчивым требованиям войска, убитый горем Агамемнон вызвал Ифигению.
Прекрасная юная Ифигения величественно прошла между несметных рядов воинов и остановилась у жертвенника. Вокруг все смолкло.
Жрец Калхант положил в золотую корзину жертвенный нож. На голову Ифигении надел венок. Из рядов воинов вышел Ахилл, храбрейший из храбрых. Взяв сосуд со священной водой и жертвенную муку с солью, он окропил водой Ифигению и жертвенник, посыпал мукой голову Ифигении и громко воззвал к Артемиде:
- Всемогущая богиня Артемида! Пошли нашему войску благополучное плавание к берегам Трои и победу над врагами!
Жрец взмахнул над Артемидой жертвенным ножом... И тут свершилось чудо: вместо девушки у алтаря в предсмертных судорогах билась лань.
- Вот жертва, которую требовала великая дочь Зевса Артемида! - воскликнул жрец. - Радуйтесь, греки, богиня сулит нам счастливое плавание и победу над Троей!
Тут же подул свежий попутный ветер, и греки стали поспешно готовиться к отплытию.
Это Артемида незримо заменила Ифигению ланью и перенесла ее на берег Эвксинского моря, в далекую Тавриду. Там она сделала Ифигению жрицей в своем храме. Ифигения должна была приносить в жертву богине попавших в эти края эллинов и других чужеземцев.

Спустя много лет Орест, единственный брат Ифигении, за эти годы превратившийся в смелого, мужественного воина, по велению Аполлона отправился вместе со своим другом Пиладом в неведомую Тавриду, чтобы привезти оттуда священную статую Артемиды.
После долгого плавания Орест и Пилад благополучно прибыли в Тавриду. Спрятав корабль среди прибрежных скал, отважные юноши вступили на чужую землю. Страшная опасность подстерегала их здесь.
У местных жителей, тавров, существовал обычай приносить в жертву богине Артемиде чужеземцев, попавших в их края. Жестокое священнодействие совершала жрица, не знавшая брачного факела. Чужеземца приводили к алтарю, и тот падал под ударом девичьего меча. Голову жертвы в угоду богине укрепляли на высоком столбе у храма.
Орест, конечно, и не подозревал, что этот печальный обряд вот уже многие годы совершает его сестра Ифигения.
Отважные путешественники незаметно подкрались к храму Артемиды. Это было огромное здание с многочисленными колоннами. К нему вела широкая, в сорок ступеней, мраморная лестница. Рядом находились воины. Поняв, что днем статую Артемиды, хранящуюся в храме, выкрасть не удастся, Орест и Пилад спрятались неподалеку от храма и стали дожидаться ночи.
Однако еще до наступления темноты их заметила стража. После короткой яростной схватки юношей связали и отвели к таврскому царю Фоапту.
Царь спросил пленников, откуда они и зачем прибыли в его страну, а затем объявил, что по местному обычаю они будут удостоены особой чести: их принесут в жертву богине Артемиде.
Утром Ореста и Пилада привели в храм, где у алтаря из белоснежного мрамора их уже ожидала жрица. Покропив юношей очистительной водою, Ифигения сказала:
- Простите, юноши, я не по своей воле совершаю этот жестокий обряд - таков обычай у этого народа. Скажите, кто вы, откуда?
Услышав в ответ, что они - греки и оба из ее родного города, Ифигения решила:
- Пусть один из вас падет жертвой нашей богине, а другой отправится на родину с вестью от меня.
Орест и Пилад всегда жили дружно, в согласии и никогда не ссорились, но здесь они заспорили не на шутку.
Пилад настаивал на том, что погибнуть должен он, а Орест - отправиться в путь. Орест же убеждал друга, что виноват он, Орест, один, а потому и должен умереть на чужбине.
Пока юноши спорили, Ифигения изображала знаки на письме к брату.
Она подошла к Оресту и вдруг увидела знакомое лицо.
- Юноша, как зовут тебя?
- Орест.
- Брат мой! - воскликнула Ифигения.
Узнал сестру и Орест. Несказанно обрадовались все трое и стали думать о том, как спастись им и увезти священную статую богини.
Ифигения решила прибегнуть к обману. Она объявила царю тавров, что статуя Артемиды осквернена, и ее нужно омыть в море, как и жертв, - двух чужеземцев. Царь, привыкший во всем верить жрице, согласился.

Торжественная процессия во главе с Ифигенией проследовала на берег моря, к месту, где был укрыт корабль. Прислужницы несли статую Артемиды, а воины царя вели связанных Ореста и Пилада.
На берегу Ифигения велела воинам и прислужницам удалиться, так как никто не должен видеть тайн обрядов омовения. Когда они удалились, сестра развязала брата и его друга, и они вместе поспешили на корабль.
Таврским воинам, ожидавшим жрицу с пленниками, показалось подозрительным, что слишком долго длится обряд омовения. Они поспешили к берегу и тут к своему ужасу увидели, что на нем никого нет, а в море удаляется греческий корабль.

________________________________________________________________________________________________________________

И сегодня об этом мифе нам напиминают две скалы, выступающие из моря у подножья мыса Фиолент - Орест и Пилад

[лат. Ephigenia, Iphigenia от греч. ᾿Ιφιγένεια] (I в.), св. (пам. зап. 21 сент.), дочь эфиоп. царя. Упомянута в лат. апокрифическом «Мученичестве ап. Матфея», входящем в состав сб. «История апостолов» Псевдо-Авдия (Ps.-Abdias . Historiae Apostolicae. VII - BHL, N 5690; CANT, N 270); один из вариантов «Мученичества...», изданный по рукописи Vat. lat. 1188, XV в.,- BHL, N 5691, см. в: ActaSS. Sept. T. 6. P. 220-225.

Анонимный сборник Житий и Мученичеств 12 апостолов, в научной традиции - «Подвиги апостолов» (Virtutes apostolorum - CANT. N 256), содержит апокрифические Жития и Мученичества 12 апостолов и разделен на 10 книг. Он входит в состав мн. средневек. лат. легендариев. С XVI в. в связи с неправильной интерпретацией послесловия его стали приписывать Авдию, еп. Вавилонскому. В послесловии говорится, что «История апостолов» первоначально была написана Авдием, учеником апостолов, на евр. языке, затем переведена на греческий учеником Авдия Евтропием и впосл. переведена с греческого на латинский неким Африканом (возможно, имеется в виду писатель III в. Юлий Африкан).

Критического издания «Истории апостолов» не существует; первый издатель Б. Лазиус (XVI в.) использовал неск. поздних рукописей и добавил в издание текст, в рукописях не содержащийся (Lazius W. Abdiae Babyloniae episcopi et apostolorum discipuli de historia certaminis apostolici libri decem. Basiliae, 1552). Наиболее доступное в наст. время издание И. А. Фабрициуса воспроизводит текст Лазиуса, но нумерация глав не соответствует первоначальной (Fabricius. 1719; Idem. 1852). Более надежным является издание Дж. Таламо Атенольфи, основанное на рукописи X в. (Vat. lat. 5771. Fol. 35v - 42r - Talamo Atenolfi. 1958. P. 58-80). В наст. время группой франц. ученых готовится критическое издание. В рамках этого проекта была произведена колляция 4 древнейших рукописей (IX-XII вв.) и осуществлен франц. перевод части текста, в т. ч. «Мученичества ап. Матфея» (Alibert e. a. 2005. P. 815-835). Этот текст во многом отличается от изданного Лазиусом и Фабрициусом и имеет иную смысловую нумерацию.

«Мученичество ап. Матфея» составляет 7-ю кн. «Истории апостолов»; в рукописях за ним непосредственно следует «Мученичество апостолов Симона и Иуды», к-рое изначально если не составляло единое целое с «Мученичеством ап. Матфея», то было тесно связано с последним. В обоих апокрифах действующими лицами являются 2 мага - Зароэс (Zaroes) и Арфексар или Арфаксат (Arfexar, Arfaxat), изгнанные из Эфиопии ап. Матфеем и противодействовавшие апостолам Симону Кананиту и Иуде Иаковлеву в Персии. «Мученичество...» повествует о 23-летней проповеди ап. Матфея в Эфиопии и об обращении им в христианство эфиоп. царя Эгиппа или Эглиппа (Egyppus, Eglyppus), его жены царицы Евфениссы (Eufenissa, Euphoenissa), сына Евфранана или Евфранора (Eufranan, Euphranor) и дочери И. После крещения И. посвятила себя Богу и была поставлена ап. Матфеем во главе общины, состоящей более чем из 200 дев (Hist. Apost. VII 8 // Fabricius . 1852; Acta Matthaei. I 15 // ActaSS. Sept. Т. 6. P. 222; Passion de Matthieu. 19 // Alibert D. e. a. 2005. P. 825).

После смерти Эгиппа власть в Эфиопии захватил его племянник Гиртак (Hyrtacus). Он захотел взять И. в жены и надеялся при помощи ап. Матфея убедить ее выйти за него замуж. Гиртак пообещал апостолу половину царства, если тот сможет склонить И. к браку. Ап. Матфей предложил Гиртаку явиться в церковь в ближайшую субботу, когда он обычно проповедовал. В это же время в церкви должна была присутствовать И. вместе с посвященными Богу девами (Hist. Apost. VII 9 // Fabricius . 1852; Acta Matthaei. I 16 // ActaSS. Sept. T. 6. P. 223; Passion de Matthieu. 21 // Alibert D. e. a. 2005. P. 826). В назначенный день ап. Матфей в присутствии царя и И. произнес длинную речь о святости христ. брака. Его проповедь была восторженно встречена царем и народом. Однако неожиданно для всех апостол сказал, что брак не должен нарушать божественных законов. Eсли кто-либо захочет взять в жены супругу царя, тот должен быть казнен, а поскольку Гиртак возжелал ту, которая стала супругой Царя Небесного, то намерение жениться на ней также преступно. Гиртак пришел в ярость, а И. простерлась у ног апостола и просила его посвятить ее и ее сестер во Христе Богу и защитить от гнева царя. Ап. Матфей покрыл голову И. и головы сопровождавших ее дев покрывалом и произнес молитву посвящения, в к-рой он испрашивал у Бога дать им силы и благодать для сохранения девства. Затем ап. Матфей отслужил литургию и продолжал молиться у престола. В это время воин, посланный Гиртаком, вонзил меч в спину апостола и убил его.

И. передала священникам все принадлежащие ей золото, серебро и драгоценности, чтобы на эти средства была построена ц. во имя ап. Матфея. Гиртак не оставлял своего намерения жениться на И. Он послал к ней жен всех знатных людей, чтобы те уговорили ее вступить в брак. Не добившись результата, он обратился к услугам магов и гадателей, однако их волхвования оказались бесполезными. Не достигнув своей цели, Гиртак приказал поджечь здание общины И. Во время пожара ей явились ангел и ап. Матфей, ободрявшие ее. Внезапно налетевший ветер перенес пламя на дворец Гиртака. Дворец сгорел со всем имуществом. Царю удалось спастись вместе с единственным сыном (Hist. Apost. VII 15 // Fabricius . 1852; Acta Matthaei. I 22 // ActaSS. Sept. Т. 6. P. 224; Passion de Matthieu. 33 // Alibert D. e. a. 2005. P. 834). Вскоре Гиртака поразила т. н. слоновая болезнь, не в силах излечиться от нее, он покончил с собой. После Гиртака царство перешло к двоюродному брату И. Беору (Behor, в Vat. lat. 1188 - Ugor), которого ранее по просьбе И. ап. Матфей благословил на царство. Его мирное правление длилось 63 года. «Мученичество ап. Матфея» завершается кратким упоминанием о деятельности И. по распространению христианства в Эфиопии: благодаря ей во всех провинциях страны появились церкви.

Исторический контекст

По мнению Р. А. Липсиуса, «История апостолов» - результат компиляции, осуществленной неск. лицами, жившими в одном из франк. мон-рей в кон. IX в. Составление сборника Липсиус связывает с Каролингским возрождением . Труд компиляторов заключался в том, чтобы удалить из текстов, восходящих к VI в., сомнительную доктринальную составляющую с элементами гностицизма и развить исторический аспект для назидания верующих (Lipsius. 1883. Bd. 1. S. 117). Современные исследователи признают, что различные части «Истории апостолов» имеют общие места, схожую структуру и элементы повествования, что говорит в пользу предположения о едином компиляторе или группе компиляторов (Brossard- Dandré. 2000). Мученичества ап. Матфея и апостолов Симона и Иуды имеют много элементов, параллели с которыми в канонических деяниях этих апостолов отсутствуют. Это в полной мере касается истории об И. в «Мученичестве ап. Матфея». Большинство исследователей считают, что в основе лат. «Мученичества...» лежит несохранившееся греческое (Carucci. 1945. P. 47, 50; Sauget . 1966. Col. 650).

В трудах ранних христ. писателей не содержится подробного рассказа об обстоятельствах мученической кончины ап. Матфея, есть только краткие упоминания о тех местах, где он проповедовал (Персия, Македония, Эфиопия). Среди ученых нет единого мнения, о какой именно Эфиопии идет речь в лат. «Мученичестве ап. Матфея». Этим названием в древности могли обозначаться как минимум 5 географических областей: Аксумское царство (север Эфиопского нагорья); Нубия (Мероэ, гос-во цариц с общим титулом Кандакия); Понтийская Эфиопия - Крым и Черноморское побережье Кавказа; Финикия; Индия (Carucci. 1940. P. 20).

Попытки ученых XX в., таких как К. Конти Россини, А. Дильман и др., отождествить отца И. Эгиппа и ее двоюродного брата Беора с аксумскими царями не соответствуют совр. научным данным по истории Аксумского царства и должны быть отвергнуты. Также не может быть принято предлагавшееся А. фон Гутшмидом отождествление г. Наддавер, столицы царя Эгиппа, с Напатой. С учетом того что в восточнохрист. преданиях не обнаруживается сведений, позволяющих сколько-нибудь уверенно утверждать, что ап. Матфей проповедовал в Аксумском царстве или в Нубии, заслуживает внимания традиция, говорящая о проповеди апостола в Персии или прилегающих к ней областях (возможно, Понт или Кавказ). Следы последней традиции можно видеть в использовании видоизмененных персид. имен. По мнению Липсиуса (Lipsius. 1884. Bd. 2. S. 131), Гиртак - видоизмененное персид. имя Вартак (ср.: 2 Езд 4. 29). Имя одного из 2 магов, противостоящих апостолам Матфею, Симону Кананиту и Иуде,- Зароэс - персид. происхождения: Зерван, Зрвана - бог времени и судьбы в древнеперсид. мифологии. Этимология имени Арфаксат традиционно выводится из древнееврейского (ср.: Быт 10. 22).

По мнению А. Каруччи, Эфиопию, о к-рой идет речь в «Мученичестве ап. Матфея», следует отождествлять не с Аксумским царством, а с т. н. Понтийской Эфиопией, включавшей п-ов Крым (Таврида) и Черноморское побережье Кавказа (Колхида) (Carucci. 1945. P. 56). В пользу этого говорит не только наличие персид. имен, но и связь легенды об ап. Матфее с «Мученичеством апостолов Симона и Иуды», к-рые проповедовали в Персии. Основным источником истории об И., по мысли Каруччи, является греч. миф об Ифигении. В греч. мифологии Ифигения («рожденная сильной») - один из эпитетов богини Артемиды, почитавшейся под этим именем во мн. местах. В цикле о Троянской войне существует миф о деве Ифигении как об отдельном персонаже - дочери Агамемнона и Клитемнестры (по др. версии, И.- их приемная дочь и родная дочь Тесея и Елены). Когда греки отправлялись под Трою, Агамемнон оскорбил Артемиду, убив на охоте посвященную ей лань. Разгневанная Артемида наслала безветрие, и флот греков не мог двинуться в путь. Прорицатель объявил, что богиня может быть умилостивлена только принесением ей в жертву Ифигении, самой красивой из дочерей Агамемнона. Ифигению увезли для жертвоприношения под предлогом замужества с Ахиллом. В момент заклания жертвы Артемида сжалилась и заменила Ифигению козой, а деву перенесла в Тавриду, сделав своей жрицей. В Тавриде Ифигения умерщвляла перед алтарем Артемиды странников, заносимых туда бурей. Здесь ее нашел брат Орест, прибывший в Тавриду, чтобы увезти в Элладу изображение Артемиды Таврической. Узнав брата, Ифигения возвратилась вместе с ним на родину (Ps.-Apollodorus. Bibliotheca (Epitomae). II 16, III 22 // Apollodori Bibliotheca. Pediasimi libellus de duodecim Herculis laboribus / Ed. R. Wagner. Lpz., 1894. P. 187, 195; Euripides. Iphigenia Aulidensis. 1-163, 414-441, 1276-1620 // Euripide. . T. 7. Pt. 1: Iphigenie a Aulis / Ed. F. Jouan. P., 1983. P. 59-65, 75-76, 110-125; Idem. Iphigenia Taurica. 17-24 // Euripidis Fabulae / Ed. J. Diggle. Oxf., 1981. Vol. 2. P. 243).

Между историей об И. из «Мученичества ап. Матфея» и греч. мифом существуют явные параллели. Дочь Клитемнестры была привезена в Авлиду, чтобы быть выданной замуж за царя Ахилла; Гиртак привел И. в церковь, чтобы ап. Матфей склонил ее к браку с царем. Мифическая Ифигения освобождается Артемидой от смерти на жертвенном алтаре, остается девой и становится жрицей. В «Мученичестве...» И. становится посвященной девой и избавляется от гнева Гиртака благодаря заступничеству ап. Матфея, к-рого убивают ножом у алтаря как своего рода жертву во имя сохранения девства И. Имя Гиртак не упоминается в ранней христ. лит-ре, оно встречается только у Вергилия (Vergil. Aen. IX 406). Согласно греч. мифологии, Гиртак был троадским царем, сопровождавшим Энея в Италию и отнявшим у царя Приама его жену. Этот образ царя, претендующего на чужую супругу, также мог быть привнесен в легенду об ап. Матфее. Не исключена возможность того, что языческий миф об Ифигении был известен в народных преданиях Тавриды и Колхиды. По заключению Каруччи история об И. вошла в первоначальные рассказы на греч. языке о проповеди ап. Матфея в этом регионе, затем эти рассказы или их переработки (возможно, в лат. версии) послужили источником для компиляции «Истории апостолов» Псевдо-Авдия. Т. о., по мысли Каруччи, миф об Ифигении, дочери Агамемнона, был христианизирован в III-IV вв. к.-л. христ. знатоком античной лит-ры, когда еще было живо предание о языческом прошлом региона, либо чуть позднее. Этот миф тесно связан с идеей девства, к-рая является центральной в лат. «Мученичестве ап. Матфея». Однако заимствование христианами нек-рых языческих мотивов не исключает возможности того, что рассказ «Мученичества...» об И. имеет исторические основания: в окружении ап. Матфея вполне могла быть дева, решившая посвятить себя Богу.

Помимо языческого мифа на формирование истории об И. повлияло лит. движение той эпохи, когда эта легенда получила окончательное завершение. Компиляторы IX в. не столько хотели дать точное историческое описание событий, сколько преследовали воспитательную цель. В «Мученичестве...» есть неск. черт, характерных для т. н. песней о деяниях - жанра франц. средневек. литературы, представляющего собой эпическую поэму о жизни к.-л. героя или его семьи (самая известная из таких поэм - «Песнь о Роланде»). Как правило, в этих произведениях образ женщины либо отсутствует, либо появляется в конце поэмы. Чаще всего восхваляются целомудрие женщины, ее верность и преданность жениху или мужу, готовность умереть, но не вступать в брак (или во 2-й брак). Похожие мотивы присутствуют в «Мученичестве ап. Матфея»: образ И. появляется в конце повествования, она не уступает уговорам царя и знатных дам и готова умереть ради того, чтобы сохранить девство и быть посвященной Богу.

Распространение легенды

История об ап. Матфее и И. получила широкое распространение в Зап. Европе благодаря не только лат. «Мученичеству...» в редакции Псевдо-Авдия, но и вторичной агиографической лит-ре на национальных европ. языках, к-рая прямо или косвенно зависит от «Истории апостолов».

Лат. гимны в честь ап. Матфея, пересказывающие в стихотворной форме историю об И., составляли часть древнего мосарабского богослужения IX в. (Thorsberg B. Études sur l"hymnologie mozarabe. Stockholm; Göteborg; Uppsala, 1962. P. 168-169). В частности, они содержатся в 2 рукописях: Matrit. 10001. Fol. 82 (IX-X â.) и Lond. Brit. Lib. Add. 30851. Fol. 144 (XI â.); изд. см.: Sánchez C. Himnos de la antigua liturgia hispánica: Ed. crít., trad. y fuentes // Sacris erudiri. Turnhout, 2003. Vol. 42. P. 230-234.

Т. н. Староанглийский Мартиролог, составленный на англосакс. языке во 2-й пол. IX в., содержит пересказ легенды Псевдо-Авдия. В нем упоминается об Эглиппе, о Евфениссе, Евфраноре и Гиртаке, но умалчивается об И. (Kotzor G., ed. Das altenglische Martyrologium. Münch., 1981. Bd. 2. S. 212-214. (ABAW. N. F.; 88/2)). В кон. X в. повествование об ап. Матфее и о деве И. вошло в т. н. католические проповеди англосакс. автора Эльфрика Грамматика (ок. 955 - ок. 1010), написанные на староангл. языке ритмической аллитеративной прозой и по сути представляющие собой перевод лат. легенд о святых с краткими пояснениями переводчика. Для гомилии Эльфрика, посвященной ап. Матфею, основным источником была «История апостолов» Псевдо-Авдия (Godden M., ed. Aelfric"s Catholic Homilies: The 2nd series. L.; N. Y., 1979. P. 275-279; Kilburn J. A. L. The Contrasted «Other» in the Old English Apocryphal Acts of Matthew, Simon and Jude // Neophilologus. Dordrecht, 2003. Vol. 87. N 1. P. 137-151).

В XIII в. история об И. входит в состав знаменитого сборника житий святых «Золотая легенда» Иакова из Варацце († 1298) (Iacopo da Varazze. Legenda aurea / Ed. A. et L. Vitale Brovarone. Torino, 1995. P. 957-964). Все последующие национальные переработки «Мученичества ап. Матфея» зависят от этой компиляции. В рукописи XIII в. (ныне утеряна) из г. Клагенфурт (Австрия) содержалась анонимная проповедь об ап. Матфее, написанная на средневерхненем. языке. В проповеди упоминаются те же лица, что и в «Мученичестве...» Псевдо-Авдия, но отсутствует история об И., хотя автору проповеди она должна была быть, безусловно, знакома (Jeitteles A. Mitteldeutsche Predigten // Germania: Vierteljahrsschrift für deutsche Alterthumskunde. W., 1872. Bd. 17. S. 350-351). В XIV в. «Золотая легенда» послужила источником поэмы, посвященной ап. Матфею (с упоминанием И.) и написанной на среднешотл. диалекте староангл. языка предположительно шотл. поэтом Джоном Барбуром († 1395) (Metcalfe W. W., ed. Legends of the Saints in the Scottish Dialect of the 14th Century. Edinb.; L., 1896. Vol. 1. P. 190-207). Легендарий XV в., хранящийся в Лауренцианской б-ке Флоренции (Laurent. Ashb. 395. Fol. 68v - 71r), содержит Житие ап. Матфея, написанное на смешанном, ломбардско-венецианском диалекте итал. языка. Имя И. в этом Житии передано как Evienia, Envienia, Engenia, Hepigema, Hepigenia, Pigenia, Epigenia (Verlato Z . Le Vite di Santi del Codice Magliabechiano XXXVIII. 110 della Biblioteca Nazionale Centrale di Firenze: Un Leggendario volgare trecentesco italiano settentrionale. Tüb., 2009. P. 192-194).

Молитва ап. Матфея при посвящении И. и ее сестер во Христе в девы входит в лат. литургические книги X-XIV вв.: в частности, она содержится в Романо-германском понтификале X в. (Vogel C., Elze R., ed. Le Pontifical Romano-Germanique du 10me siècle. Vat., 1963. Vol. 1. P. 45. (ST; 226); Metz R. La consécration des vierges dans l"Église romaine. P., 1954. P. 205-206), а также в Понтификале XIV в., хранящемся в б-ке св. Женевьевы в Париже (Paris. Sainte-Geneviève. 148. Fol. 80v). В этой рукописи молитва имеет надписание: «Oratio beati Mathei evangelitae, quando benedixit Eugeniam (sic!), regis Eglippi filiam» (Молитва блаженного евангелиста Матфея, когда он благословил Евгению, дочь царя Эглиппа).

Почитание И.

Греч. и вост. календари не содержат памяти И. Ее почитание бытовало только на Западе в непосредственной связи с распространением лат. легенды об ап. Матфее. В кон. XIV в. итал. еп. Петр Наталис († между 1400 и 1406) внес память И. под 21 сент. (вместе с памятью ап. Матфея) в составленный им «Каталог святых» (Petrus de Natalibus. Catalogus Sanctorum et gestorum eorum. VIII 101. Lugduni, 1543. P. 167). Нем. мон. Герман Грефен († 1479) включил память И. и ее матери Евфениссы в свой Мартиролог под 24 сент. (ActaSS. Sept. T. 6. P. 223. Nota l; cр.: Gaiffier B., de. Le martyrologe et le légendier d"Hermann Greven // AnBoll. 1936. Vol. 54. P. 316-329). В 1586 г. имя И. (под 21 сент.) появилось в Римском Мартирологе Цезаря Барония (MartRom. P. 428).

В Римско-католической Церкви культ И. распространялся в кон. XVI - нач. XVII в., в эпоху расцвета колониальных империй Испании и Португалии. Развитие работорговли, с одной стороны, и миссионерская деятельность францисканцев среди чернокожего населения Лат. Америки - с другой, способствовали усилению интереса к святым африкан. происхождения. С 1586 по 1610 г. в католич. Церкви был канонизирован ряд святых, так или иначе связанных с Эфиопией, к-рые, по мысли церковных иерархов, должны были стать покровителями чернокожего населения колоний, напр. блж. Елезвой , правитель Аксумского царства (IV в., пам. 24 окт.). Нек-рые из этих святых стали лит. персонажами. В 1635 г. испан. драматург Фелипе Годинес написал комедию «Св. Матфей в Эфиопии», действующими лицами к-рой выступают ап. Филипп, евнух Кандакии, царицы Эфиопской, И. и Антоний Эфиоп (Comedias escogidas. Madrid, 1667. T. 28. P. 371-402).

Первоначально почитание этих святых было распространено в португ. колониях среди чернокожих рабов Бразилии. Культ И., как правило, связывался с культом блж. Елезвоя, причем И. именовалась принцессой Нубийской (Fiume G. Antonio Etiope e Benedetto il Moro: Il Santo Scavuzzo e il Nigro eremita // Francescanesimo e cultura a Noto: Atti del convegno intern. di studi: Parrocchia S. Francesco d"Assisi all"Immacolata; Noto, 7-9 nov. 2003 / Ed. D. Ciccarelli. Palermo, 2005. P. 87-89). С 1737 г. почитание И. и царя Елезвоя официально было установлено в Португалии благодаря деятельности муж. кармелитской общины Лиссабона, состоявшей из 120 белых монахов, к-рые посвятили И. одну из часовен в церкви т. н. мон-ря кармелитов в Лиссабоне, построенной между 1389 и 1423 гг. Глава общины бразильский мон. Жозе Перейра де Санта-Анна опубликовал в Лиссабоне жизнеописание блж. Елезвоя и И. в 2 томах на португ. языке (Santana. 1735-1738). В этом произведении царь Елезвой и И. названы «атлантами Эфиопии». И. посвящен 2-й том, к-рый помимо заимствований из лат. легенды об ап. Матфее, содержит подробные сведения об Эфиопии и о Нубии, об их истории и географическом положении, о флоре и фауне. Последний раздел книги посвящен рассказу о чудесах в Бразилии и Португалии с людьми, призывавшими И. в трудных обстоятельствах, гл. обр. во время пожаров (Ibid. 1738. Vol. 2. P. 113-129). В народных представлениях И. является помощницей при пожарах.

Из Португалии почитание И. и Елезвоя проникло в Испанию, в особенности в южные города Севилья и Кадис, связанные с работорговлей. В этих городах, как и в Португалии, появились ассоциации чернокожих, к-рые посвящали церкви И. и Елезвою. С XVII в. офиц. почитание И. получило широкое распространение в Бразилии, гл. обр. среди чернокожего населения. Во мн. городах были созданы ассоциации рабов, собиравшихся для молитвы в церквах и часовнях, посвященных И. Наиболее древними являются часовня XVII в. в г. Сан-Паулу, церкви XVIII в. в Рио-де-Жанейро и Ору-Прету (шт. Минас-Жерайс). В Перу почитание И. распространено в пров. Каньете обл. Лима. Во 2-й пол. XVIII в. здесь также было создано братство взаимопомощи чернокожих, считавшее своей покровительницей И. (Luna Obregón . 2005).

Иконография

Древнейшим изображением И. является барельеф одной из 5 капителей XI в., обнаруженных в 1908 г. при раскопках на месте средневек. базилики Благовещения Пресв. Богородицы в Назарете (Viaud P. Nazareth et ses deux Églises de l"Annonciation et St. Joseph, d"après les fouilles récentes. P., 1910. P. 175; Bagatti B. Excavations in Nazareth. Jerusalem, 2002. Vol. 2: From the 12th Century until Today. P. 93-95. (SBF. Coll. Maior; 17)). В наст. время эта капитель находится в крипте археологического музея католич. ц. Пресв. Богородицы в Назарете (XX в.), на месте базилики XI в., построенной крестоносцами (найденные капители, по-видимому, никогда не составляли часть ансамбля древней базилики, они были спрятаны в Назарете в 1187, при нашествии войск Салах-ад-Дина). Барельеф изображает персонажей лат. легенды Псевдо-Авдия: 2 магов, царя Эгиппа и ап. Матфея, благословляющего девицу И., к-рая представлена в виде маленькой фигурки, облаченной в одежды девы и припадающей к ногам апостола.

Вторым по древности изображением И. является визант. мозаика нач. XIII в. в базилике св. Марка в Венеции, входящая в цикл, посвященный апостолам Варфоломею и Матфею, на своде под куполом Вознесения (Demus O. The Mosaic Decoration of San Marco, Venice. Chicago; L., 1988. Pl. 28, fig. 46). Мозаика изображает сцену крещения царя Эгиппа и его семьи (в лат. надписи: «Egippus cum suis»): царь находится в купели, позади него стоят жена и дочь в богатых царских одеждах, с диадемами, а также 3 сановника. Хотя надписание мозаики не упоминает имен Евфениссы и И., очевидно, имеются в виду именно они.

Образ И. присутствует на 2 картинах кон. XVI в., изображающих сцену мученичества ап. Матфея. Первая была написана в 1587 г. итал. худож. Дж. Муциано для часовни ап. Матфея в ц. Санта-Мария-ин-Арачели в Риме. Др. картина представляет собой фреску неизвестного автора (1599) для ц. мучеников Нерея и Ахилея в Риме (Trinchieri Camiz F. Death and Rebirth in Caravaggio"s «Martyrdom of St. Matthew» // Artibus et Historiae. Venezia; Firenze, 1990. Vol. 11. N 22. P. 91).

Начиная с XVII в., т. е. спустя столетие после офиц. канонизации И. Римско-католической Церковью, во мн. католич. церквях Испании и Португалии, а также их латиноамер. колоний появились скульптурные изображения И. в виде статуи чернокожей монахини, как правило, в одеждах ордена кармелиток, с моделью дома или церкви (намек на помощь И. при пожарах) в руках. Этот иконографический тип соответствует описанию И., к-рое дает Жозе Перейра де Санта-Анна, автор португ. Жития И. Он рекомендует изображать И. следующим образом: «С черным лицом и руками, женщина средних лет, очень красивая, в одежде кармелитки. В правой руке пусть она держит крест, символ веры и строгого покаяния, который она образцово наложила на себя; в ее левой руке - церковь, охваченная большим пламенем. К ее ногам да будет положена царская диадема… Победа, которую она одержала над прожорливостью огня, делает ее защитницей от пожаров зданий и домов людей, которые ищут ее покровительства… Опыт показал, что города и селения, в которых должным образом почитается эта святая дева, не подвергаются нападению огня» (Santana. 1738. Vol. 2. P. 106-107). Вопреки этому утверждению в 1755 г. церковь мон-ря кармелитов и находившаяся в ней часовня блж. Елезвоя и И. сгорели во время пожара, начавшегося после сильного землетрясения в Лиссабоне. В др. храме города, в ц. Носа-Сеньора-да-Граса, сохранилось деревянное резное изображение И. и Елезвоя (XVII в.), находящееся над престолом часовни т. н. Черного братства Розария, основанной в XV в. ассоциации чернокожих рабов, к-рые практикуют совместное чтение розария (Lahon . 2008. P. 231; Kiddy E. W. Blacks of the Rosary: Memory and History in Minas Gerais, Brazil. Univ. Park, 2005. P. 31-32). Одним из древнейших скульптурных изображений И. является статуя XVII в. в ц. Нуэстра-Сеньора-дель-Росарио в Кадисе (Испания) (Vincent B. Saint Benoît de Palerme et l"Espagne // Schiavitù, religione e libertà nel Mediterraneo tra Medioevo ed età moderna / Ed. G. Fiume. Cosenza, 2008. P. 207). Cтатуя И. кон. XVIII в. хранится в приходской ц. Сан-Хуан де Бардульяс в г. Мухия, на северо-западе Испании (López Añón E. M. Arte religioso en el Arciprestazgo de Nemancos (A Coruña): Siglos XVII-XX, arte mueble: Diss. Santiago de Compostela, 2007. P. 748-749). Похожие статуи И. XVIII-XIX вв. имеются во мн. городах Бразилии, в особенности в шт. Минас-Жерайс, в прошлом крупном центре добычи золота и месте расселения чернокожих рабов. Большинство этих статуй находится в ц. Носа-Сеньора-ду-Розарио: напр., в городах Белен, Шапада, Тирадентис (Lahon. 2008. P. 235-237).

Ист.: ActaSS. Sept. T. 6. P. 184, 220-225; Fabricius J. A. Codex apocryphus Novi Testamenti. Hamburgi, 1719 2. Vol. 2. P. 636-668; Idem // Codex apocryphus Novi Testamenti: The uncanonical Gospels and other writings, referring to the first ages of Christianity / Ed. J. A. Giles. L., 1852. Pt. 1. P. 393-410; Talamo Atenolfi G. I testi medioevali degli Atti di S. Matteo l"Evangelista. R., 1958. P. 58-80.

Лит.: Santana J. P., de . Os dous atlantes da Ethiopia, Santo Elesbão, emperador XLVII da Abessina, advogado dos perigos do mar, e Santa Ifigenia, princeza de Nubia, advogada dos incendios dos edificios, ambos carmelitas. Lisboa, 1735-1738. 2 vol.; Gutschmid A., von. Die Königsnamen in den apokryphen Apostelgeschichten: Ein Beitrag zur Kentniss des geschichtlichen Romans // Rheinisches Museum für Philologie. N. F. Bonn, 1864. Bd. 19. S. 161-183, 380-401; Lipsius R. A. Die apokryphen Apostelgeschichten und Apostellegenden. Braunschweig, 1883. Bd. 1. S. 147-148, 177; 1884. Bd. 2. H. 2. S. 108-141; Carucci A. L"Etiopia di San Matteo. Subiaco, 1940; idem. Vergine Ifigenia negli Acta di San Matteo // Rassegna storica salernitana. Salerno, 1945. Vol. 6. N 1/2. P. 39-64; Sauget J.-M. Ifigenia (Efigenia) // BiblSS. 1966. Vol. 7. Col. 649-650; Brossard-Dandré M. La collection du Pseudo-Abdias: Approche narrative et cohérence interne // Apocrypha. , 2000. Vol. 11. P. 195-206; Alibert D. e. a. Passion de Matthieu // Écrits apocryphes chrétiens / Ed. P. Geoltrain, e. a. P., 2005. Vol. 2. P. 815-835. (Bibliothèque de la Pléiade; 516); Luna Obregón J. Efigenia, la negra santa: Culto religioso de los descendientes africanos en el valle de Cañete. Lima, 2005; Lahon D. Le berger, le cuisinier, la princesse et l"empereur: noirs et africains sur les autels du Portugal et du Brésil esclavagistes // Schiavitù, religione e libertà nel Mediterraneo tra Medioevo ed età moderna. Cosenza, 2008. P. 215-239.

Е. В. Ткачёв